Бизнес в России. Интервью c руководителем совхоза им. Ленина.

16 декабря, 2011.

Как вести бизнес в сегодняшней России?

ПОТАПЕНКО: На часах 20 часов и 8 минут, и в эфире Дмитрий Потапенко. Наша сегодняшняя тема без всякого информационного повода, она связана с тем, что прошло совсем недавно. У нас прошли как бы выборы, у нас большая-большая насыщенная неделя. У нас сегодня, я поздравляю всех предпринимателей, закрыто дело по компании «Алтын». Каким образом закрыто — это уже второй вопрос, но, тем не менее. У нас прошел митинг на Болотной, у нас прошел митинг корпорации «Наши», который мы целиком и полностью, естественно, поддерживаем, и в восторге от этих замечательных парней, которые ходят с барабанами. Ну и Михаил Прохоров, безусловно, собирается в наши президенты.

Тема: «Как вести бизнес в сегодняшней России?» У меня сегодня в программе Александр Ян-Беляевский, генеральный директор компании «ALEKS», производящей высококлассную акустику и аудиосистемы. Добрый вечер, Александр.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Добрый день.

ПОТАПЕНКО: Андрей Разбродин, основатель и президент текстильного холдинга «Даргез», член правления РСПП. Добрый вечер, Андрей.

РАЗБРОДИН: Добрый вечер.

ПОТАПЕНКО: И Павел Грудинин, руководитель совхоза имени Ленина, знаменитого подмосковного хозяйства, одного из 300 самых крупных и эффективных в стране, я надеюсь. Добрый вечер, Павел.

ГРУДИНИН: Здравствуйте.

ПОТАПЕНКО: Паша, не буду скрывать, бессмысленно скрывать, мы с тобой знакомы очень-очень много лет, я тебя регулярно приглашаю везде и так далее. Скажи, вот прошли некие политические события. Я всегда к политике очень настороженно отношусь, всегда говорю, что это сильно перепачканная во всякой субстанции экономика. На твой взгляд, после событий последних двух недель как изменится экономика? Потому что ты, насколько я знаю, уже с совхозом живешь уже не первую жизнь, уже отбил, насколько я понимаю, четыре рейдерские атаки. Что будет дальше?

ГРУДИНИН: Дальше будет опять атака, скорее всего. Дело в том, что вот то, что происходит сейчас, оно имеет, по-моему, для бизнеса далеко идущие последствия.

ПОТАПЕНКО: Вот об этом я и хочу, чтобы ты сказал.

 

Павел Грудинин, Андрей Разбродин

ГРУДИНИН: И вообще мы сейчас находимся на перепутье: что же будет, кто победить — здравый смысл и возможность свободно заниматься бизнесом в этой стране или дальнейшее ухудшение ситуации с точки зрения коррупции, вот этих наездов на нас. И я думаю, что мы в ближайшие, допустим, месяц-два, а может быть в марте уже, точно узнаем, стоит ли паковать чемоданы или на самом деле стоит заниматься бизнесом, возвращаться обратно. Потому что деньги, как известно, любят тишину, и бизнес тоже любит стабильность.

ПОТАПЕНКО: Ну так, подожди...

ГРУДИНИН: Стабильная коррупция никого...

ПОТАПЕНКО: Подожди! Я как раз хотел тебе сказать, что, в общем, нам обещают ближайшие 12 лет очень стабильных, я бы сказал.

ГРУДИНИН: Нет, стабильность и на кладбище тоже есть.

ПОТАПЕНКО: Да, я про это и хотел сказать. В морге очень хорошая, стабильная ситуация.

ГРУДИНИН: У нас была стабильно коррумпированная система, которая не позволяла нам развиваться.

ПОТАПЕНКО: Она есть.

ГРУДИНИН: Да. Вот вопрос: будет ли меняться эта система в сторону улучшение?

Пока видно, что деньги голосуют ногами, уходят из России, потому что страшно, потому что количество коррупционеров все больше и больше,

а возможности легально заниматься бизнесом и не чувствовать за спиной кого-то...

ПОТАПЕНКО: Дыхание ребят.

ГРУДИНИН: Да. Потому что было как? «Алтын» ты сейчас говорил, да и все. Если у тебя успешный...

ПОТАПЕНКО: «Арбат-Престиж» я могу привести. Была миллиардная компания, перед которой вежливо извинились после того, когда она перестала существовать.

ГРУДИНИН: А сколько мелких предпринимателей...

ПОТАПЕНКО: Даже не обсуждаемо.

ГРУДИНИН: ...Просто на каждом уровне. Малый предприниматель — его дербанит какой-то глава сельского поселения или городского поселения. Покрупнее там...

ПОТАПЕНКО: Например, совхоз.

ГРУДИНИН: Ну да. И у каждого есть какой-то человек, который хочет, если твой бизнес успешен, переделить его, забрать или, по крайней мере, постричь его так, что у него уже не остается, скажем так, шерсти, остается только голый торс.

ПОТАПЕНКО: Саша, к вам вопрос. Собственно говоря, вы собираете высококлассную акустику. Я знаю, что... Читал очень много, готовился к программе. Вы кроме китайских винтов не закупаете ничего. Я так понимаю, все остальное наше?

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Практически, да. Нет, ну еще ручки закупаем, светодиоды, а остальное все свое.

ПОТАПЕНКО: В связи вот с тем, что сказал Павел и вообще, вы ожидаете какое-то изменение в вашем бизнесе?

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Вообще-то я смотрю на более такой... Положительная реакция должна быть все-таки.

ПОТАПЕНКО: Почему?

Александр Ян-Беляевский

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Знаете, тут просто все гораздо сложнее. Потому что то, что мы производим, народ начинает все больше и больше понимать, что это не китайское, а это российское и инновационное, и в разы превосходит все зарубежное, что сюда поставляется. А это зарубежное — китайское все равно.

ПОТАПЕНКО: Тем не менее, вы же должны признавать, что бренд, я не знаю, какой-нибудь...

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Продажи увеличиваются, увеличиваются.

ПОТАПЕНКО: Это понятно. Но ваш бренд знают либо профессионалы, либо любители. Массовый сегмент-то не знает.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: А мы не настраивались, мы же не «LG», не «Sony», не «Samsung», поэтому мы не массовый продукт. Но такой, хороший продукт. Кому нужен очень хороший...

ПОТАПЕНКО: Будете соревноваться с японцами, но в каком-нибудь таком высоком...

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Нет, японцы в этом сегменте, кстати, ну выступают. Здесь англичане, датчане.

ПОТАПЕНКО: Они ваши конкуренты на сегодняшний день?

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Да, да, да, Европа. В основном Европа. И в Европе не так все хорошо сегодня тоже.

ПОТАПЕНКО: Ну, согласен, да, там достаточно все сложно.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Нет, я думаю, все-таки должны быть какие-то положительные...

ПОТАПЕНКО: Надеетесь на это. Хорошо.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Я надеюсь, да.

ПОТАПЕНКО: Надежда умирает последней. Андрей, у вас все-таки текстильный холдинг. Я знаю, что вы обожаете идею вступления в ВТО. Ну, как, наверное, все здесь присутствующие. Вы ожидаете положительных изменений?

РАЗБРОДИН: Понимаете, во-первых, можно так с усмешкой на сегодняшний день сказать, что

легкая текстильная отрасль, она практически уже давно живет в положении, я бы так назвал, ниже ВТО.

ПОТАПЕНКО: Как вы интеллигентно выразились! Это хорошо, мне не надо нажимать кнопочку «пип».

РАЗБРОДИН: Потому что количество и объем контрабанды и контрафакта на рынке, на сегодняшний день оно, в принципе, таково, что оно этот рынок уже подрывает. Правда, надо сказать, что там за последнее время ситуация несколько улучшилась, но...

ПОТАПЕНКО: За счет чего?

РАЗБРОДИН: На самом деле, были приняты некоторые действия, решения, в том числе по таможне некоторые изменения, которые... Ну, в частности, например, тот же самый Черкизон закрыли. Худо или бедно это была такая дыра, в которую сливалось очень многое. Хотя как бы некоторые... Там еще вокруг открылось много мелких Черкизонов, но все равно большая системная дыра это все равно лучше, чем много маленьких менее системных дыр. В целом объем уменьшился. Хотя говорить о том, что он уменьшился настолько, что рынок сильно улучшился и стал более цивилизованным, пока нельзя. Можно только отметить некое позитивное движение в этом направлении.

ПОТАПЕНКО: Хорошо. Мы вступим в ВТО, потому что это обычный обмен... Называю своими именами. Наша компания с зажигалкой на логотипе меняет доступ товаров fast moving, FMCG на доступ нашего газа туда. Вам полегчает?

РАЗБРОДИН: Я бы сказал так, что по причине того, что мы «как обычно» не будем, поскольку это нужно делать через наши государственные структуры, мы не будем пользоваться в полном объеме теми привилегиями и улучшениями, которые может принести членство в ВТО. В частности, скажем, обменом таможенной информацией, соответственно, получением реальных контрактных цен... Ну, например, если мы говорим об импорте обуви, потому что сегодня мы все знаем, как это происходит, как считается цена на обувь, и дорогая обувь везется сегодня по цене тапочек, соответственно растамаживается.

И в этой связи, в общем, конкурировать отечественным производителям нет никакой возможности. Поэтому, поскольку мы этим не воспользуемся, то, в общем, учитывая тот факт, что,

вообще говоря, ВТО, любой производственник сегодня это скажет, оно настроено на первые четыре передела, а все что выше, там уже, как говорится, однозначно не живет,

там условия для всех остальных улучшаются по мере возрастания передела. И уже совершенно безнадежные для тех, кто делает ту же самую конечную продукцию.

ПОТАПЕНКО: Понятно. Паша, вот для тебя... Вернее не так, не для тебя. Поскольку ты хорошо знаешь вообще сельскохозяйственную отрасль в целом, у тебя же ведь... Ну, сколько у тебя сейчас производств? Я знаю, что я знаю, что мы у тебя снимали уже как... Я помню, что у тебя есть земляника, у тебя есть яблоки, у тебя есть, по-моему, картошка.

ГРУДИНИН: Да, овощи.

ПОТАПЕНКО: Овощи, молоко.

ГРУДИНИН: Переработка — соки.

ПОТАПЕНКО: И далее везде. В общем...

ГРУДИНИН: Ну там, мед и все остальное.

ПОТАПЕНКО: Грубо, в общем, это, скажем так... Хорошо, пусть будет не крупной, но средней руки крепкое хозяйство, стоящее на ногах сельское хозяйство. Мы вступаем в ВТО. Как тебе это поможет?

ГРУДИНИН: Мне это не поможет, но на самом деле не сильно помешает.

ПОТАПЕНКО: А отрасли?

ГРУДИНИН: Сейчас объясню, почему. Потому что картофель или землянику, которую мы производим, много не привезут, а если привезут, то конкурентами нам не будут. Проблемы с молоком возникнут, потому что переработчик...

ПОТАПЕНКО: А, есть переработчик, сухое молоко будет.

ГРУДИНИН: Переработчик, да, будет в более легких условиях. Проблемы возникнут у свиноводов, у птицеводов...

ПОТАПЕНКО: А у свиноводов почему? Потому что я совсем вот не скрою, два дня назад встречался с одним из свиноводов, который так очень гордо танцевал передо мной фактически джигу, говорил: «Спасибо партии родной за наше счастливое детство». Я говорю: «Как же спасибо? Минуточку. Закрыть-то закрыли, но сейчас обратно откроют, и чего вы будете делать?»

ГРУДИНИН: Заградительные пошлины снимут. У них была там дырка, на которую они все время ругались, когда под видом свиней живых привозили мясо практически. Но, в принципе, у них будут проблемы, потому что заградительные пошлины их спасали. А производство у нас, к сожалению... Тут надо говорить о другом — о том, насколько мы конкурентоспособны. То, что мы лежим ниже плинтуса и уже подняться не можем... Но нас кто-то ведь задушил. Кто-то тарифами, кто-то налогами...

 

ПОТАПЕНКО: Подождите, подождите. Я сейчас хочу вас порадовать. Когда я готовился к программе, я вот почитал. Тарифы. Новость предоставлена компанией «ФинМаркет». Что и как подорожает. С 1 июля тарифы будут проиндексированы на 5,6% в 2011 году. С 1 июля рост обещают не выше 11%, а на электроэнергию — на 5,5%.

ГРУДИНИН: Кому вы верите?

ПОТАПЕНКО: Подождите, это официальное заявление нашего правительства.

ГРУДИНИН: Это те, которые говорят, что инфляция у нас 6%? Это те, которые говорят...

ПОТАПЕНКО: Подождите. Во-первых, не 6%, минуточку. Вы не верите нашему правительству? Вот я читаю. Значит, с 1 июля у нас будет инфляция, нам обещают, 5,6%. Павел, о чем вы говорите?

ГРУДИНИН: А я смотрю счет на электричество. Так вот...

ПОТАПЕНКО: Вы неправильно смотрите, вы очки купите.

ГРУДИНИН: Вот я смотрю, что мы платим. За два года мы в 1,5 раза увеличили при том же объеме...

ПОТАПЕНКО: Но вот же партия и правительство говорит — 5,6%.

ГРУДИНИН: Слушайте, на заборе тоже написано, но там же дрова лежат. Вы поймите, это же совершенно...

ПОТАПЕНКО: Но партия и правительство говорит...

ГРУДИНИН: Партия и правительство ошибается.

ПОТАПЕНКО: Нет, она утверждает.

ГРУДИНИН: Нет, она ошибается. Дело в том, что если «Газпром» сказал, что тарифы будут повышаться ежегодно на 20%, то я не верю в то, что инфляция 6%.

ПОТАПЕНКО: Видите ли, Павел, я хотел бы с вами поспорить...

ГРУДИНИН: А вы заезжайте на заправку и посмотрите, сколько стоит сейчас солярка.

ПОТАПЕНКО: Вся проблема заключается в том, что у меня есть автомобиль, который заправляется газом. Я могу сказать, что за последний год, я заправлялся в свое время за 10 рублей 20 копеек, а сейчас газ стоит 16,90.

ГРУДИНИН: Ну, вот видите.

ПОТАПЕНКО: Всего 70%.

ГРУДИНИН: Привет правительству передайте.

ПОТАПЕНКО: Ну, просто я читаю, я же не могу бумаги... Еще по телевизору...

ГРУДИНИН: А я считаю.

ПОТАПЕНКО: Подождите, но я вечером смотрю Екатерину Андрееву. Вот закончится мой эфир в 21 час, я сяду, буду смотреть, она мне будет рассказывать, как тетя Валя, о том, как все хорошо. А вы какой-то...

ГРУДИНИН: Вы еще Чурова послушайте.

ПОТАПЕНКО: Чурова — нет. Она мне больше нравится.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: А нас предупредили, что у нас с Нового года увеличивается аренда помещения. Вот так простенько.

ПОТАПЕНКО: Да, собственно говоря, Александр, расскажите, насколько у вас сейчас аренда подорожала.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Аренда? Нас предупредили, что на 20% еще подорожает с Нового года.

ПОТАПЕНКО: У вас частная аренда или государственная?

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Нет, у нас частная. Государственную получить практически невозможно, я бы сказал, совсем невозможно.

ПОТАПЕНКО: А когда пробовали, что будет...

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Когда я пробовал... А вас на конкурсы везде, на все конкурсы, а там уже люди конкурсные выигрывают.

ПОТАПЕНКО: Ну, я могу сказать, что, поскольку у меня был палаточный бизнес — 38 палаток, то пул палаток стоил миллион долларов. Я сказал: «Вы знаете, я вас очень люблю и уважаю, но даже если там будет высокоочищенный кокаин, а не сосиски, которыми я дешево кормлю людей, я все равно не окуплю».

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Конечно. Надо наркотиками торговать, и все равно не окупится.

ПОТАПЕНКО: Оно все равно не окупалось, там было абсолютно без шансов.

ЯН-БЕЛЯВСКИЙ: Так что, вот такая аренда у нас в стране.

ПОТАПЕНКО: Это не только в стране, это повсеместно.

ГРУДИНИН: Вы поймите, тут есть очень интересная вещь. Мы же пытаемся выиграть конкурентную борьбу. Ну, с европейцами — ладно, но с белорусами и казахами, у которых налоги на зарплату меньше, у которых НДС...

ПОТАПЕНКО: Какие у них налоги, если вы помните?

ГРУДИНИН: По-моему, 18%. У нас... В общем, с рубля мы платим 46 копеек, а они, по-моему, 18 или 20. И

белорусы имеют стабильную цену на газ, на электричество, не поднимающуюся на проценты какие-то, и имеют преференции государственные. И казахи тоже. Поэтому мы даже в Таможенном союзе, который создан сейчас, проиграем конкурентную борьбу.

ПОТАПЕНКО: Даже в рамках союза?

ГРУДИНИН: Конечно. А если взять Европу, которая еще субсидирует производство, сельское хозяйство, например, то мы, конечно, окажемся в таком положении, что нам придется свернуть бизнес. Единственное, что нас может спасти — высокие тарифы на перевозку. Когда сюда ввозят, им тоже приходится нашими тарифами пользоваться. И тогда железная дорога их немного останавливает.

ПОТАПЕНКО: Кстати, вы знаете, видимо, услышав вас, вот я прочитаю, под заморозку не попали тарифы РЖД на перевозку населения. Это для вас, уважаемые радиослушатели.

ГРУДИНИН: Так это население, не товары.

ПОТАПЕНКО: Ну, в общем, это все попали. Андрей, скажите, правильно ли я себе понимаю, что вот эти все тарифы, заградительные пошлины, все-таки мы конкурентоспособные с точки зрения текстильной отрасли или неконкурентоспособны?

РАЗБРОДИН: Да, понимаете, это как всегда, как у Жванецкого: «Всегда все относительно. Я его толкнул в очки, и он упал. Относительно чего, относительно домов или относительно очков, которые остались у меня в руках?» Понимаете, сегодня нет абсолютной конкурентоспособности практически ни в одной отрасли, ни в одной стране мира. Если государство так или иначе заинтересовано, то тем или иным способом они стараются эту отрасль поддерживать и развивать. И даже в условиях присоединения к ВТО таких способов существует масса, как различные виды субсидирования, в том числе процентных ставок по кредиту и так далее, и так далее.

И вопрос только, поскольку там эти вещи не попадают в полной мере в процедуру ВТО или прописаны таким образом, что, изменяя чуть-чуть название, можно совершенно спокойно этим пользоваться. Все страны этим пользуются в той или иной степени. Это касается и сельского хозяйства. Вот если брать, например, сельское хозяйство. Сколько там было в Европе по поводу виноградарства, по поводу технических спиртов, и, в общем-то, все равно они программу принимают, все равно потихонечку дотируют эти вещи тем или иным способом, и отрасль, и в частности люди и фермеры потихонечку живут, производят. Но у нас, как правило, это происходит по-другому. Говорится, что все это весьма неплохо, и мы будем работать, и мы понимаем и знаем эти методы, потом пошлины снимаются, а взамен как-то...

ПОТАПЕНКО: Ничего не дается.

РАЗБРОДИН: ...Кроме повышающихся тарифов ничего не дают.

ПОТАПЕНКО: Понятно. Уважаемые радиослушатели, итак, на часах 20:26, это программа Дмитрия Потапенко «Как вести бизнес в сегодняшней России?» Напомню, у меня в студии: Александр Ян-Беляевский, генеральный директор компании «ALEKS», производящей высококлассную акустику, Андрей Разбродин, основатель и президент текстильного холдинга «Даргез», член правления РСПП, и Павел Грудинин, руководитель совхоза имени Ленина.

А после рекламы, не переключайтесь, мы перейдем к вашим вопросам. И вы как предприниматели сможете рассказать, как вам ведется бизнес в России, и ожидаете ли вы положительных изменений в результате замечательной, прекрасной работы Чурова и Болотной. А пока реклама.

 Источник/продолжение: Finam.fm